Дело о заикающемся троцкисте - Страница 42

После получения этого материала нам следует предъявить его для опознания сотрудникам ГИБДД, задержавшим некоторое время назад машину с депутатом на посту на выезде из города. Этот пост ГИБДД находится на той самой дороге, которая ведет в сторону города Братска. Если помните, третий звонок из офиса Трубочистова был сделан в тот же город. Нам не удалось установить связи Трубочистова в Братске — ни родственники, ни милиционеры, ни его собственный секретарь так и не смогли нам ничего рассказать. Значит, это тоже интересно. Я считаю, что двоим из нас нужно немедленно ехать в Братск, находить тот детский садик, куда были звонки.

После чего надо установить его собеседника и опросить. Если повезет, то пообщаемся и с самим депутатом. А он там, я думаю, от кого-то прячется. В похищение я как-то не верю.

— Значит, все произошло, как с тем украинским Горделадзе? — спросил я.

— Зачем нам гадать? — сказал Глеб. — Вот найдем этого урода, вы с Шаховским его будете держать, Валя пытать щекоткой, а я записывать показания. Тогда все и узнаем. Но сейчас мне кажется, что это самопохищение. Имидж решил подправить.

— А почему он до сих пор не объявился? — спросила Горностаева.

— Это единственное, что меня смущает.

По идее он уже должен был бы вылезти с какими-то разоблачениями, документами, а он молчит, — задумчиво ответил Глеб.

— А может, он сначала согласился на похищение, а потом… Или нет, не так.

Он думал, что это инсценировка, а его взяли и заколбасили. Держат тушку депутата в холодильнике и ждут своего часа.

Поближе к выборам. Вот взрыв будет! — сказал Шах.

— Но тогда надо будет переводить на кого-то стрелки… — начал я, но меня перебил Глеб:

— Так вот, как раз на мэра. Машина, на которой украли…

— Этого недостаточно. Все это легко разбить, — возражал я. — Конечно, из меня «пиарщик» плохой, но для следствия нужны другие доказательства.

— Может, они уже сделаны, а может, их сейчас делают, — сказала Валя. — А вообще, следствие и «пиар» — это совершенно разные вещи. В «пиаре» никаких доказательств не надо. Просто сказали по телевизору, показали тушку Трубочиста, напомнили про машину, про обстоятельства похищения — и все. Достаточно! Тупорылые пенсионерки кинутся голосовать против сегодняшнего мэра!

— Не нравится мне, как ты о пенсионерах говоришь, — недовольно изрек Спозаранник. — Уж не такой глупый у нас народ, как ты себе представляешь!

— Да?! — вскинулась Горностаева. — А ты забыл, что творилось на первом канале перед президентскими выборами? Нашим людям что ни расскажи, во все поверят.

14

В Братск мы поехали на поезде.

В Сибири у людей очень странное представление о расстояниях. Шестнадцать часов, которые нам предстояло провести на колесах, помощник мэра охарактеризовал, как «тут рядом, полтыщи километров, не больше». Поэтому поехали мы в купе. Попутчиками нам попались хоккеист, возвращавшийся домой с какого-то чемпионата, и древняя бабка, у которой, однако, хватило сил залезть на верхнюю полку и проспать там всю дорогу.

Воспользовавшись отсутствием трезвенника Спозаранника, мы пили коньяк, и запивали его пивом. На следующий день мы прибыли в Братск.

Детский садик нашли почти мгновенно.

— Ты постой тут, а я пойду выясню, кто звонил в Северобайкальск, — сказала Горностаева.

— Как ты хочешь это сделать? — поинтересовался я.

— Потом расскажу, и вообще, у женщин свои секреты.

Она ушла, а я остался ждать ее на скамеечке. Зазвонил сотовый телефон, это был Спозаранник:

— Здорово, Родион! Как доехали?

— Все нормально. Сейчас около садика. Валька пошла вовнутрь разведать обстановку.

— А ты, значит, опять бездельничаешь?

— Нет, я в засаде.

— Ладно. У меня для вас новость, причем хорошая. Я показал гаишникам с поста ГИБДД фотографии тех аферистов из автосервиса. Они опознали того, которому ты на сотовый звонил. Так что верной дорогой идете, товарищи! Значит, Трубочистов, если вообще жив, то где-то у вас там обитает. Но он жив.

— Откуда такая уверенность?

— От верблюда. — Глеб рассмеялся и продолжил:

— Сегодня с утра при помощи майора, которого нам рекомендовал мэр, нам удалось установить, что господин Ерохин, тот самый, из автосервиса, является двоюродным братом Трубочистова!

— О! Я даже подпрыгнул, когда услышал такую новость. — Родственники, значит! Тогда он точно жив, и все это громадная афера!

То— то! Ну ладно, звони мне через каждые три часа, будь на связи.

Только я отключился, как на улицу вышла Валя. Судя по ее довольному виду, нам «поперло».

— Все, Родька, скоро домой!

— Что там?

— Ну что? Все нормально. У них тут всего один аппарат, стоит у заведующей.

Очень часто из Северобайкальска звонил некий мужской голос, который все время представлялся разными именами. Это было очевидно, и коллектив над этим посмеивался. Звонивший всегда просил позвать Надю, нянечку. Сейчас она не работает — ушла на аборт, причем, как оказалось, довольно поздний. Явно — от своего северобайкальского хахаля. У нас есть ее домашний адрес и телефон. Вот и вся симфония!

— Класс! Офигеть! А как это они тебе все выложили?

— Видишь ли, женщины болтливы от природы. В общем, долго рассказывать…

15

Через двадцать минут мы были в подъезде, где жила Надя. У нас не было никакого плана дальнейших действий.

— Может, просто позвоним и попросим к телефону Трубочиста? — предложила Валя.

— Рискованно! Вдруг его там нет?

А она его предупредит — и все, он скроется.

— А что ты предлагаешь?

— Не знаю, — сознался я, — ну давай позвоним.