Дело о заикающемся троцкисте - Страница 20

Или нежданный. Скорее всего, последнее — в эту картину очень хорошо вписывается включенная вода. Получается, что Боревский собрался принять ванну, но ему помешал неизвестный мне, но знакомый нотариусу визитер. Сделав свое черное дело, злодей покинул место происшествия.

Очень логично. Только на месте преступника я бы еще воду в ванной выключила. Ведь и ежу ясно, что вода в конце концов перельется через край и затопит соседей.

— Слышишь, Модестов, а в ванной у нотариуса вода откуда лилась? Из крана, ванной или душа?

Мой вопрос остался без ответа. Я оглянулась — Модестова в кабинете не было.

В поисках требуемого собеседника я вылетела в коридор.

— Модестова не видела? — налетела я на встретившуюся мне в коридоре Лукошкину.

— Господи, что ты как ураган носишься, Нонна! Чуть с ног не сбила. Твой Модестов направился в сторону кабинета Валентины Горностаевой. Кстати, уже не первый раз за эту неделю.

Показалось мне или нет, что в голосе Аньки прозвенели злорадные нотки?

В кабинете Горностаевой было, как обычно, сильно накурено и пахло кофе.

Сквозь завесу табачного дыма я увидела Модестова и Валентину — они стояли, склонившись над столом, рассматривали какие-то картинки и о чем-то увлеченно шептались. Причем Валька приняла картинно-томную позу порномодели, выпятив пятую точку и поминутно облизывая губы. В этот образ как-то не вписывалась вонючая сигаретка.

Я возмущенно решила нарушить этот интим в дыму.

— Модестов, иди сюда. Ты мне нужен как муж и как мужчина!

Вот так. Надо сразу обозначать приоритеты. Модестов нехотя оторвался от бумажек и пошел ко мне. Валентина только хмыкнула и изогнулась так, что у меня появились опасения за ее позвоночник.

Мы вышли в коридор. Модестов выглядел рассеянным и то и дело бросал пламенные взгляды на кабинет, где осталась Горностаева. Мне это очень не понравилось.

— Модестов, отвлекись. Вспомни, откуда текла вода в ванной у нашего соседа?? Из крана или из душа?

— Из душа. Причем шланг прямо на полу лежал, из него струя била во всю мощь.

— А ванна была пустая?

— Пустая и даже пробкой не заткнута.

— Ладно, свободен. Иди, работай дальше.

Модестов с облегчением нырнул в кабинет. Оттуда снова послышалось удовлетворенное воркование. Подавив в зародыше желание ворваться к парочке и забацать чечетку на столе, я повернула к своему кабинету.

Значит, получается, что преступник треснул хозяина по кумполу чем-то тяжелым, сам смылся, а шланг с водой на полу не заметил или забыл. Вообще-то странно, вода шумела так, что за дверью было слышно. Может, злодей так стремительно улепетывал, что ему было некогда сунуть шланг хотя бы в саму ванну? Маловероятно. Выходит, его забыли специально, чтобы привлечь внимание? То есть преступник хотел, чтобы тело побыстрее нашли?

Или сам Боревский впоследствии очнулся, смог добраться до ванной и вытащить душ? Следов крови в ванной нет, но их могло смыть водой…

Вернувшись на рабочее место, я наконец дочитала опус об обиженной директрисе. Прочитанное меня не воодушевило.

Директриса детского дома «Детский вопрос» — Алла Золотарева — была отстранена от руководства за растрату денег, выделенных на ремонт помещений. Причем и сумма-то была отнюдь не астрономическая. Банальная история, сплошь и рядом такое случается. Что, спрашивается, тут расследовать? То, куда она деньги дела?

Так это я и так могу представить. Ну положила тетенька денежку себе в карман — может, ей новое платье захотелось или аккумулятор на любимом «Запорожце» полетел. Одним словом, тоска. Ладно, нужно назначить встречу этой гранд-даме, потом разберемся. Если в считанные сроки уложиться с этим материалом, то можно, пожалуй, и в расследовании нападения на Боревского поучаствовать…

В этот момент в кабинет деловой походкой вошел Зудинцев. Как и положено персоне, облеченной властью, он был подчеркнуто собран и картинно задумчив.

— Георгий Михайлович, я ознакомилась с материалом по Золотаревой, — отрапортовала я.

— Ваше мнение о перспективах дела? — осведомился Зудинцев.

— Если честно…

— Только честно!

— По-моему, полная ерунда. Женщина растратила деньги. Ее отстранили. Ну и что? Что здесь нужно расследовать?

— Не все так просто, Нонна. — Зудинцев сел за свой рабочий стол, достал сигареты и со вкусом закурил. — Во-первых, непонятно, почему в таком случае вышестоящее начальство не обратилось в прокуратуру?

— Может, не хотели шум поднимать? — перебила я.

— Не исключено, но маловероятно.

История все равно стала достоянием гласности, про отстраненную директрису так или иначе на прошлой неделе только ленивый не написал. Во-вторых, с чиновником Коркиным, подписавшим приказ об отстранении Золотаревой, у нашей дамы до последнего времени отношения были самые задушевные. Настолько задушевные, что пару лет назад он сам Золотареву на пост директора данного детдома и пристроил.

— Значит, в последнее время отношения у них испортились, и Коркин решил таким образом отыграться, — предположила я.

— Не исключено. Только вот из-за чего они испортились? На почве личных перипетий, профессиональных интересов или каких-то совместных деловых заморочек?

— Ну-у, мало ли какие разногласия могут быть у мужчины с женщиной!

— В общем, наша задача — выяснить, действительно ли растрата имела место. Или Коркин действительно мстит директрисе…

— За несостоявшуюся любовь, — подхватила я. — Такое запросто может быть (воображение услужливо нарисовало навязчивый образ мстительного Спозаранника).